— Я лежал под кустом. Мимо шёл тигр. Я вскинул ружьё. Прицелился. Ба-бах! Тигр упал на землю и затих.
Так может сказать только настоящий хвастун. Или враль. Хотя каждому приятно сказать: «Я убил тигра».
Но я никогда не убивал тигра.
Я не убивал тигра — тигр укусил меня. Большой тигр — оранжевый, как апельсиновая корка. С чёрными обручами поперёк тела. С белыми пружинистыми усами. Он подкрался ко мне и — хвать за руку. Я вскрикнул и отдёрнул руку. Рука горела. В середине ладони алела ранка. Тигр сверкнул двумя зелёными огнями и, приминая траву тяжёлыми лапами, пошёл прочь.
Потом я долго бродил по двору и каждого спрашивал:
— Тебя кусали тигры? Тебя кусали тигры?
Оказывается, тигры никого не кусали. Одного кусала кошка. Другого — оса. Шурика укусила маленькая сестрёнка — Зинка.
— А меня кусали, — сказал я и протянул руку со сжатым кулаком.
Все обступили меня. Круглоголовый Арбуз, у которого на макушке арбузным хвостиком торчали три волоска, испытующе смотрел на меня. Шурик спросил:
— Ты ревел?
Я замотал головой.
— Покажи, — потребовал Арбуз.
Я разжал кулак и сунул руку ему в нос.
— Вот. Смотри. Рана от клыков. Видишь?!
— Не вижу, — соврал Арбуз.
Он прекрасно видел маленькую ранку с запёкшейся кровью, но соврал. Ему было завидно, что меня укусил тигр.
— Ты ослеп! — крикнул я. — Шурик, иди сюда! Смотри! Видишь?! Шурик, не глядя на ладонь, сказал:
— Вижу!
Арбуз стал надуваться. Он всегда надувался, когда думал. Он готовил мне ловушку. И приготовил.
— Почему тигр не съел тебя? — спросил Арбуз и впился в меня глазами, чёрными, как арбузные косточки.
«Почему меня не съел тигр? В самом деле, почему меня не съел тигр?» Я растерялся и хватил лишку.
— Он испугался… меня.
Арбуз засмеялся. Он смеялся мерзко, и арбузный хвостик на его голове прыгал от смеха.
Я посмотрел на свою ладонь, на маленькую ранку от тигрового клыка, потому что если слушать Арбуза, то можно и самому поверить, что тебя не кусал тигр. Но ранка-то была. Она алела и жгла ладонь.
— Катись отсюда, Арбуз!
Арбуз не покатился. Тогда я повернулся и зашагал прочь. Шурик побежал за мной. Он заглядывал мне в глаза. Ему, наверное, очень хотелось, чтобы его укусил тигр.
Когда мы отошли подальше, он спросил меня:
— А кто такой тигр?
Вот тебе и раз! Человек не знает, кто такой тигр.
— Тигр — большой кот, — не задумываясь пояснил я.
Шурик облегчённо вздохнул:
— Тогда не страшно. У нас есть кот рыжий.
Он убил моего тигра своим котом. Надо было спасать тигра.
— Нет, нет! —крикнул я. —Он больше кота в десять раз, а может быть, в сто… При чём здесь кот? Никакой не кот. Тигр!
Шурик заморгал глазами.
— Может быть, тебя кусают коты, а меня — тигры! — не унимался я, совсем забыв, что сам же и сравнил тигра с котом.— У тигра клыки — вот! — я показал, какие у тигра клыки. —У него когти, загнутые как крючья. На такие крючья ловят акул. Знаешь, кто такие акулы?
Шурик сморщил нос и заплакал. Я опять хватил лишку.
— Не реви, Шурик. Меня укусил тигр, я и то не реву.
Но он ревел. Я протянул руку, чтобы потрепать его по плечу — Шурик отскочил в сторону, словно я сам был зубастым, когтистым тигром.
Весь день я ходил по двору с вытянутой рукой. Я нёс свою ранку в ладони, сложенной лодочкой, как драгоценный камень, который все рассматривали с нескрываемым любопытством.
Слух о том, что меня укусил тигр, облетел соседние дворы. Все подходили ко мне, все требовали:
— Покажи!
Я неторопливо разжимал кулак и показывал. Ребята говорили:
— Сразу видно, что укусил тигр!
— Так кусаются только тигры!
— Это бенгальский тигр!
— Нет, уссурийский. Темнота!
В конце концов Арбуз сдался —поверил. Он уже не смеялся, посматривал на меня скучными, виноватыми глазами. И я окончательно забыл, что ранка у меня была от ржавого гвоздя, который торчал из доски.
Я очень боялся, что ранка скоро заживёт. Я был согласен всю жизнь ходить с этой ранкой. Но со временем она затянулась. Не осталось и следа. Однако это не мешало ребятам ещё долго говорить про меня:
— Это тот самый, которого укусил тигр.
