Журнал «Детская литература», № 4, 1999
Беседа с Владимиром Михайловичем Штейном, главным режиссером и художественным руководителем московского театра детской книги «Волшебная лампа».
В этот день все причастные к мировому сценическому искусству праздновали профессиональный праздник — Международный день театра. И в этот же день в тихом переулке, что отходит от Сретенского бульвара, несколько десятков человек принимали гостей на своем театральном празднике, не менее значимом для них, чем торжество общепланетарного братства деятелей театра. Московский театр детской книги «Волшебная лампа» отмечал свое десятилетие в маленьком — на 50 зрителей — только что отстроенном зале со словно игрушечными деревянными сиденьями, на которых прекрасно размещаются и весьма взрослые мамы и папы, бабушки и дедушки, хотя, конечно, главные зрители здесь — дети. Впрочем, несколько «зрителей» занимают места в зале постоянно — почетные боковые, почти «царские» ложи. Это персонажи уже ставшего историей спектакля «Буратино», обаятельные, большеглазые куклы, созданные по эскизам художника театра Марины Грибановой. «А-а, еще один кукольный театр», — разочарованно подумает какой-нибудь солидный товарищ и уже соберется перевернуть несколько страниц, потеряв всякий интерес к этой публикации… Не спешите! По роду работы я видела много театров, но не берусь определить вид и жанр того, что показывают на сцене «Волшебной лампы».
…На афише «Волшебной лампы» — кроме Пушкина — Андерсен и Шолом-Алейхем, Маршак и Милн, Доктор Сьюз и Григорий Остер. А еще раньше в биографии режиссера Владимира Михайловича Штейна были Айтматов, Гайдар, Алексей Толстой… Только книги — пусть разные, по жанру, по теме, наконец, по возрасту детей, на которых рассчитаны — и все-таки только книги. Не узко ли в этих рамках театру? Главный режиссер удивлен: — Нисколько. Я 40 лет в театре, и любой мой спектакль — это театральная версия книги. Сергей Владимирович Образцов, которого я считаю своим учителем и с которым долго работал рядом, говорил, что кукольный театр отличается от драматического тем, что ему не надо ждать, пока драматург напишет пьесу. Можно просто подойти к книжной полке, снять Чуковского, Маршака или Андерсена…
«Сказки про принцев и принцесс» — так называется спектакль по Андерсену. Двое актеров в костюмах современников великого датчанина кокетливы и грациозны, как фарфоровые фигурки. А сами фигурки — Король, Королева, Принц — тут же, на изящном столике, на котором — игрушечная спальня, а в ней кроватка. И актеры многозначительно укладывают на нее все перины и пуховики, которыми накрыла горошину хитрая королева, выясняя родословную будущей невестки…
Для этого спектакля даже сцена не нужна — было бы куда поставить столик да некоторое пространство возле него чтобы реверансы делать. Потому так удобно привозить его в детские дома и больницы. Ведь «Волшебная лампа» участвует в Московской городской благотворительной программе в рамках Международного движения «Добро — без границ». Театру помогли в постройке зрительного зала.
Cправка. Театр Детской Книги «Волшебная лампа» создан в 1989 году как некоммерческая негосударственная организация. На правах аренды выделили ему небольшое помещение, в котором до этого размещалось одно из издательств. Средств на реконструкцию не было. Все, что зарабатывали спектаклями, уходило на оплату аренды чужих залов. Но вот в Москве приняли закон о благотворительной деятельности. Международное общественное информационно-просветительское Движение «Добро — без границ», участником которого «Волшебная лампа» стала одной из первых, предложило создать на базе театра Центр творческой реабилитации детей-инвалидов. Вернее, сама идея принадлежала Владимиру Штейну. Как бы там ни было, вместе разработали благотворительную программу, которой на конкурсной основе Московский городской благотворительный совет присвоил статус «городской» (кстати, одной из первых в столице). Статус давал налоговые льготы для спонсоров, но самих спонсоров предстояло еще найти. Спонсоры дали деньги. Небольшие, но, если соблюдать режим строжайшей экономии, то их могло хватить. А тут кризис 17 августа. И все пришлось начинать сначала. В декабре прошлого года Центральный телеграф пожертвовал на создание Центра творческой реабилитации 150 тысяч рублей. Этих средств явно не хватало. Но принято было решение строить. Штейн поставил задачу — к 20 марта на собственной сцене театра будет первый спектакль.
И снова поиск денег, которых катастрофически не хватало. И снова выручили спонсоры. На сей раз — благотворительный фонд «ЛДС Чаритез» из США. Работы не прекращались ни на минуту. Помогая строителям, актеры убирали мусор, строгали, пилили, красили, клеили. А Штейн в строительной пыли и грязи продолжал репетиции. Марина Грибанова (художник и директор театра, жена и соавтор Владимира Штейна) моталась по мебельным фабрикам и магазинам, покупала шурупы, плинтусы, зеркала, а по ночам в мастерской работала над куклами к новым спектаклям.
Потом, когда гости и друзья театра будут в небольшом, но уютном зрительном зале праздновать открытие новой сцены, Марина устало сядет в рабочем кабинете и не поверит в чудо, сотворенное ее руками и руками ее друзей. Куда-то уйдет чувство реальности. А сцена — вот она, есть. На ней актеры впервые играют. А в зале впервые аплодируют дети.
Театр стал Центром творческой реабилитации детей-инвалидов.
— Владимир Михайлович, что такое творческая реабилитация?
— Учим, как избавиться от одиночества. Потому что ребенок, прикованный к инвалидной коляске, какой бы за ним уход ни был дома, время от времени остается один. И если ему нечем занять воображение, то он сосредоточивается на своей неполноценности. И вот с такими детьми встречаются композитор Лариса Казакова и поэт Володя Борисов. Пятнадцать ребят сидят около пианино, и на глазах у них композитор и поэт сочиняют песенку, приглашая петь вместе… Или вот у Валентина Дмитриевича Берестова было такое стихотворение. В диетическую столовую пришел семиглавый дракон. И сказал: «Вот для этой башки дайте пирожки, для этого личика — два сдобных куличика» и тому подобное. Берестов на встречах с детьми предлагал придумать свои синонимы к слову «голова» и рифму — какую-нибудь еду. В результате этих действий дракон часто уходил о двадцати пяти головах. Володя Борисов по моей просьбе сочинил для наших ребят такую же стихотворную игру ПРО поездку в гости — на чем? «К Пете в карете» и так далее… Или советую ребятам почитать «Швамбранию» — и сочиняем свою страну. Какое у нее название, какой там народ живет, какие них костюмы, какая религия, история… Для этого нужно читать книжки. И они начинают приносить свои проекты… Или замечательный художник-иллюстратор Буркин говорит им: «Вот в «Винни-Пухе» есть такой герой — Слонопотам. Придумайте что-нибудь подобное». Рождаются Слонотигр или Ежемедведь, а он предлагает тут же это нарисовать… Это и есть творческая реабилитация.
Владимир Михайлович знает это лучше других, проводя свою напряженную творческую жизнь в инвалидной коляске. Но сколько движения — внутреннего и внешнего — в его спектаклях! Вот и в последней по времени премьере — «Капитанской дочке».
…Кажется, что пушкинские «Бесы» накрепко спаяны с его же «Капитанской дочкой». Тем поворотным местом повести, где заблудившийся Петруша Гринев впервые встречается с Пугачевым. Поэтому не удивительно, что на программке спектакля напечатано гениальное: «Мчатся тучи, вьются тучи; Невидимкою луна Освещает снег летучий; Мутно небо, ночь мутна…» И не случайно вслед за эпизодом роковой встречи всю сцену заполняют «бесы» — странные, белые, бесформенные, жуткие. Они пляшут, кружатся, «мчатся», «вьются». Это как бы гигантские маски, закрывающие актеров. А в иные моменты спектакля в их руках — куклы Гринева, Маши, Пугачева, Швабрина… Или портретные холсты в рамах с прорезями для лиц — как в незамысловатом аттракционе из парка культуры, а на холстах — имена тех, кто имеет власть над героем романа: его отца Андрея Петровича, оренбургского генерала, чиновников… Или коромыслом покачиваются шеренги солдатиков на раскинутых руках актрисы, украшенной головным убором в виде пушки, — и все это вместе означает Белогорскую крепость… Можно только удивляться неиссякаемой изобретательности режиссера Штейна и художника-постановщика (а также неизменной — уже 4 десятилетия — союзницы в жизни) Марины Грибановой. И словно ответом на мое удивление — слова Владимира Михайловича:
— Мы не только пытаемся приучить к книге, воспитать завтрашнюю интеллигенцию — мы хотим взрослых вернуть в мир детства, а детям продлить этот мир. Пушкин — не только один из самых великих и оригинальных умов России, но и человек, сумевший сохранить в себе детское ощущение до конца жизни. Поэтому в спектакле «Свет мой, зеркальце…» он не только автор, но и персонаж. Сначала спеленутый, на руках у няньки, а потом его достают из этого свертка уже с бакенбардами. Кстати, и Экзюпери сохранил в себе ребенка — и это тоже определяло спектакль по «Маленькому принцу» и мотивам жизни писателя. Нам именно такой взгляд интересен. Период детства должен быть большой. А он до обидного короткий. Да его еще и отнимают всеми возможными способами: в Домах пионеров устраивают казино, детские театры переориентируют на взрослых зрителей… Так вот, когда я говорю о продолжении периода детства, я не имею в виду инфантилизм. Речь идет об особом взгляде ребенка на мир, о доверчивости, надежде. Для ребенка сон, еда — это не жизнь. Для него жизнь — это игра. Я хочу сберечь это в наших юных зрителях, а тем из них, кто по разным причинам этим обделен, дать такой мир, эту жизнь — игру.
Но не надо думать, что великие книги здесь сводят к каскаду остроумных шуток. Спектакли «Волшебной лампы» и печальны, и нежны, и серьезны. В той же «Капитанской дочке» наступает момент, когда сняты все маски, оставлены за кулисами куклы, и мы видим юные, симпатичные лица актеров, искренне проживающих пушкинский текст, — так рассказаны в спектакле самые драматические моменты повествования о «русском бунте, бессмысленном и беспощадном». Владимир Штейн не боится паузы, негромкого чтения. Он доверяет тексту. И лишний раз показывает, что у хорошей книги — неисчерпаемые возможности воздействия. Как разнообразны и сами формы работы с книгой, способы привлечения читателей-зрителей.
— Театр детской книги уже существовал в Москве в 30-е годы. Вообще, в те времена к чтению относились совсем иначе. В самый разгар войны, в 1943 году в Колонном зале состоялась Первая Неделя детской книги. Инициатором был Кассиль. Потом она стала ежегодной, проходила во время весенних каникул. Правда, теперь уже у писательских организаций нет денег на Колонный зал, все стало вынужденно скромнее. А я к ним ходил с 1946 года. Сначала как читатель и почитатель литературы. Потом со своим кукольным театром — в Колонном зале есть анфилада маленьких зальчиков, там мы играли… В 1949 году в Москве был создан Дом детской книги. Тот же Кассиль вместе с Барто и Чуковским собрали деньги, им выделили помещение на 1-й Тверской-Ямской. И там собрали уникальный фонд детской книги. Государство обязало все издательства присылать книги. В этом фонде есть и научная часть, и читальный зал, и маленький конференц-зал, в который в 1989 году, когда мы только создали свой театр, нас пускали репетировать. А теперь, через 10 лет, я пустил в наше помещение библиофилов. Они будут проводить собрания в нашем фойе, а перед спектаклями рассказывать юным зрителям о собственных коллекциях. В них есть просто уникальные издания! Есть у меня договоренность с выдающимся педагогом Шалвой Александровичем Амонашвили о возможности проведения в нашем театре занятий его Лаборатории гуманной педагогики. И он предложил, чтобы учителя — его ученики и последователи — приводили свои классы на наши спектакли. С нового сезона мы выпустим абонементы.
— А какие премьеры будут в новом сезоне?
— «Снежная королева». Это будет спектакль о побеждающей силе любви. Нелишне вспомнить об этом в год 2000-летия христианства. Ну, а раз Андерсен, то и один из абонементов будет на тему переводной литературы. В нашем репертуаре ее немало. Абонементы будут разные, в каждом — по 4 спектакля. И на них будет напечатано обращение Шалвы Александровича: «Уважаемые учителя, родители и, конечно же, дорогие дети! Театр детской книги «Волшебная лампа» подарит вам волшебную любовь к Книге и радость общения с любимыми героями. Театр живет гуманной педагогикой. Учителя! Воспользуйтесь благами этого миниатюрного театра. Мамы и папы! А вы, ребята, не пропускайте ни один спектакль и научитесь жить с Книгой, которая есть волшебство. Шалва Амонашвили, почетный академик Российской академии образования».
Справка. Второй год на базе Московского театра детской книги «Волшебная лампа» работает Центр творческой реабилитации детей-инвалидов Международного общественного информационно-просветительского Движения «Добро — без границ». За это время театр дал более 300 благотворительных спектаклей, на которых побывало около 40 тысяч детей, в том числе детей-инвалидов, сирот, беженцев и вынужденных переселенцев. Часто артисты театра «Волшебная лампа» выступают в больницах, детских домах, приютах, школах-интернатах. Дети получили в подарок от Движения «Добро — без границ» около 50 тысяч книг русских и зарубежных авторов.
В 1998-1999 годах Движение «Добро — без границ» в адрес театра «Волшебная лампа» и Центра творческой реабилитации детей-инвалидов собрало около 800 тысяч рублей пожертвований. Среди наших спонсоров — «Центральный телеграф», «Регистратор — Связь», газета «Из рук в руки», Межбанковский финансовый дом, Информационная телерадиокомпания (ИТРК), благотворительный фонд «ЛДС Чаритез» (США), фабрика технических бумаг «Союз» и многие другие. В 1999 году Движение «Добро—без границ» учредило для лучшего спонсора приз «Золотой ангел». Он будет изготовлен руками детей-инвалидов, которые занимаются в изостудии единственного в России государственного Дома культуры для инвалидов «Надежда».
В этом году Московский театр детской книги «Волшебная лампа» готовит новые премьеры. И опять по ночам в своей мастерской художник Марина Грибанова мастерит кукол.
И еще. Когда этот материал был готов в номер, у Владимира Михайловича Штейна и Марины Борисовны Грибановой появился третий внук. Назвали Сергеем.